Вот как Смойе говорил в 1980 году: я писал всю свою жизнь, и мне некогда было думать
Опубликовано: 26.10.2023
Вот как Смойе говорил в 1980 году: я писал всю свою жизнь, и мне некогда было думать
В ЭТОТ день в 1995 году в Сплите скончался журналист, писатель и телесценарист Мильенко Смойе. По этому случаю совместно с Югопапиром мы представляем его интервью 1980 года.
> > В Сплите обнаружен памятник Мильенко Смое
Июнь 1980: После «тридцати или более лет» активной писательской деятельности Мильенко Смойе, журналист, автор книги «Малог и великий туман» (запись которой была недавно завершена), уходит на пенсию. Он не спешит утром на автобус, чтобы вовремя доставить текст в редакцию. Мы видим его чаще на рынке, пешкарии (рыболовстве), в бутиках с сумками на рынке, в кафе Бельвю. У него также есть некоторые проблемы со здоровьем, поэтому его жена Лепа постоянно наступает за ним на пятки. Когда он находит полную пепельницу, он укоризненно говорит:
«Хватит. Ты не фумар (дымоход)!»
И для более полного стакана:
«Рич, ты даже не винокурня!»
«Ох, как приятно уйти на пенсию как журналист. Я больше не буду писать ни слова, когда другие отцы, редакторы, сукины дети захотят, но когда захочу я! Приятно освободиться от моря, которое давит на тебя всю твою жизнь. жизнь.Он мечтает о постоянной колонке, юмористической, репортажной, это была мечта, связанная со сроками, это самое большое проклятие в нашей работе. Самое сложное, на самом деле, наступает, когда ты заканчиваешь свою работу: пишешь одну, и тебя преследует другой раздел, ты ночью выскакиваешь со своего поста, ты беспокойный, ты куришь, тебе нужно найти другую идею, а ты только что прочитал предыдущий текст..."
Этот монолог от души следует записать до конца:
«В первые дни выхода на пенсию мне стало ясно, что мечта — это запись всей жизни, и нет времени думать. Просто не дают времени думать! В таком маленьком городке, как Сплит, когда мечта начала работать в газете, газету составляла горстка человек:Я любил все делать!Часто бывало, что вся редакция была только мы вдвоем.Я писал,другой был в типографии.И потом она просто говорит мне, сколько еще текста нужно, чтобы заполнить вопрос. И что ты собираешься делать, кроме как писать, пока не свистишь?!"
Вы всю жизнь были крепко привязаны к Далмации...
Это верно. Мой мир — Сплит и острова. И когда Сан пишет репортажи из Москвы, Лондона, Сан Джопет пишет о Сплите. Я люблю Далмацию, и мне нравится больше, когда я нахожу Марулича на русском языке в русском книжном магазине, чем видеть сон Божий. Он думает о мечте о тоне местного патриотизма, который евреи пренебрегают и который немногие даже пытаются понять, и о нашей мечте о том, чтобы в Далмации сохранилось больше Греции, чем в Греции.
Существование полиса, закрытость среди евреев, особенно при вторжении влаев (поселенцы из Далматинской Загоры, указ. М. Б.), очевидны. Достаточно приехать в Пьячу и всем понятно, что такое греческая агора. Это историческое наследие, и мы должны его исследовать, а не просто приклеить ярлык и попрощаться.
Все, что Мильенко Смойе писал в газетах и на телевидении, было связано с далматинцами - как он вкратце видит менталитет далматинцев?
Он странный человек... Он ругается, ругается, плачет, умоляет. Он эмоционален. Это не гитары, это романтика у моря. Далматинец, которого он поднимает на небеса, но не признает никаких ценностей. Ничего среднего у него нет... Далматин беспокойный, никого не признает и часто на этом настаивает...
"Для пенсионера было бы нормально быть немного лояльным"
Теперь написано для собственного удовольствия, вам больше не придется выскакивать ночью со своего поста! С тех пор, как он вышел на пенсию, он прочитал больше, чем за последние десять лет! Сан может быть умным, образованным, но ему некогда. Он предпочитает сон, бродит, борется, терпит ночь, потому что сон, и писательство, и актерство — все, что принадлежит мне в жизни... Теперь я сожалею, сколько сна я потерял в течение многих лет в пустыне из-за монад (глупости). Словенцу легко быть трудолюбивым и умным в Любляне или Мариборе, но в нашей проклятой солнечной Далмации посреди зимы солнце и море так и манят выйти из дома...
Сколько планов пенсионеру предстоит построить в феврале, марте, апреле! Но все эти три месяца на небе не было ни облачка... Я проснулся утром, открыл окно, посмотрел на спокойное море, чистое небо и сказал себе: «Стыдно было бы сегодня работать. " И отложенная работа... Я буду работать, когда дождь, пасмурно, когда окна бьют Бофортами, тогда я буду бить макинью (пишущую машинку)! Дождь, туман, снег – вот атмосфера для работы!
Будете ли вы снова принимать заказы от многочисленных национальных газет?
Не заражен! Я буду делать свой Дневник только в Недилье, хотя другие уже давят и умоляют меня. Я мог бы заработать копейки (деньги), но тогда у меня возникла бы одна новая забота: как их потратить? Когда я зарабатываю столько, сколько мне нужно, тогда я знаю правила. Как рыбак, я придерживаюсь той рыбацкой философии, что человек трезв и ни в чем не нуждается, если он ест, пьет и курит одновременно... И все это я могу делать лишь понемногу, ровно настолько, насколько мне аптекари приписали и что я буду делать соснам?!
Одно большое море исчезло из вашей памяти с окончанием съемок «Вели Мист», вашего сериала, по сути хроники города Сплит, в тринадцати сериях, в котором вы активно участвовали, дорабатывая или сочиняя текст, уже больше года?
Мне не особо интересно работать на телевидении, я не совсем телевизионщик, не говоря уже о сценаристе, но когда они говорят, давай сделаем сериал, они приходят и просят тебя начать, и тебе дают пятнадцать, двадцать миллионов. для написания надо согласиться. Я мечтатель по натуре, а без пинези этого не сделать. И вот вы получаете сосны, начинаете ездить на такси, подбираете местного, едите, пьете, и пока сон пишет строчку, ни одного динара из первоначального взноса (авансового платежа), который мечта не получает. А потом, что ты будешь делать, ты должен сесть и написать, за что тебе заплатили, потому что кто увидит деньги обратно, это не порядок, и машин, машин и коттеджей тоже нет. А потом начинаешь писать так, как хочешь, поэтому первые серии никогда не стоят того. Сериал полностью цветной по ходу эпизодов...
Смойе не смотрит телевизор, так как же ему удается снимать сериалы?
Не то чтобы я ненавижу телевизор, но телевизионная программа не соответствует моему графику: ее смотрят только тогда, когда на улице плохая погода, идет дождь, поэтому я не могу выйти на улицу, сходить в бар, пошалить с друзьями и раньше, пока мне не запретят пить и локать (пить). А когда есть программа, которую мне следует посмотреть, я обычно выхожу, а когда возвращаюсь, программы уже нет!
Я не смотрю телевизор из злости, потому что это подкосило мою жизнь. Никаких больше игральных карт и бюллетеней. Раньше, когда я был репортером «Слободной» и путешествовал по Далмации, особенно по островам, собирался весь город, люди играли в брискулу (разновидность итальянской карточной игры), выпивали, разговаривали, слушали новости по радио, а сегодня на седанах и в пятнадцать все приезжают в дом смотреть телевизор!
Мильенко Смойе, журналист по призванию и юморист по натуре, в последнее время является президентом Общества юмористов и сатириков Сплита, которое под эгидой концерта «Далмация» издает юмористическую газету «Берекин».
Он вышел в большом количестве, и я думаю, что это лучший юмористический журнал в стране. Это пишут молодые евреи, которые выпили двести литров вина, чтобы получить первые три-четыре числа, три-четыре! Пишут мукту, все через стеб. Они не получают ни динара гонораров или грантов ни от кого, а финансируются за счет продаж, с предоплатой от Dalmacija-concert. У них даже нет редакции. У них есть одна конаба и один кузин (кухня), где рыбу готовят, едят и разделывают.
Тексты оставляются, как в старые добрые времена сплитских юмористических газет, в бутиках, парикмахерских, переходят из рук в руки на рынке Рива... Думаю, это правильный способ заработать на такой газете. Это сбывшаяся мечта, что все наши великие мастера, начиная с Радована, жарили сардины, дегустировали настоящее вино, а потом только работали.
Вокруг Берекина тоже была напряженность. Седьмой номер был запрещен судом, поэтому Верховный суд СРЗ изменил решение вырвать одну страницу компрометирующего текста, чтобы газету можно было еще продать?
Люди стали смотреть на юмористические журналы и юмор как на что-то странное, неестественное, спрашивают меня, зачем Сплиту нужен юмористический журнал. Для меня было бы нормальнее спросить, почему его нет нигде, кроме Сплита. Если до войны у нас в Сплите было пять-шесть юмористических журналов, то почему у нас не может быть ни одного сейчас?! На форуме Социалистического Альянса, прошедшем недавно в Сплите (поводом был юмор), я с любовью сказал, что даже в раю для каждого отличного юмориста найдется масса тем. Во всяком случае, его накажут богоном. В аду, конечно, тем было бы больше...
Беседовал: М. Божич (ТВ новости, 1980)